16.02.22. ЦЕНТР ПАРИЖА Фото зданий центра Парижа Интересно... Но не копируются

 http://whereverguide.ru/content/%D0%B6%D0%B5%D0%BB%D1%82%D1%8B%D0%B9-%D0%BF%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B6-%D0%B4%D0%BE%D0%BC%D0%B0-%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D1%8B-%D0%BF%D0%BB%D0%BE%D1%89%D0%B0%D0%B4%D0%B8

Опера

Королевский дворец

Ратуша

Костел

Ответ обескураживает – из-под земли. Париж стоит на залежах известняка. С древнейших времен его добывали для строительства. Очень удобный материал, мягкий при добыче и обработке и твердый под воздействием воздуха. Сначала добыча в карьерах велась рядом с городом, на другом берегу Сены. Затем город разрастался и перебрался на другой берег, строить нужно было с каждым днем все больше и больше, так работы по добыче стали вестись под городом. Километры подземных ходов оставили средневековые строители своим наследникам. Более пяти сотен лет  велась добыча строительных  материалов под  землей, а над землей вырастали дома из этих камней. Кроме большого количества подземелий, в которых потом придумали устроить склад костей, парижане приобрели еще и ряд головных болей. В девятнадцатом веке под землю ушла часть улицы с домами и горожанами.

Оценивая, сколько же всего понастроили из известняка, понимаешь насколько огромны пустоты под Парижем. Интересно, существует ли у французов поговорка по смыслу соответствующая нашей “рубить сук, на котором сидишь”. Будем надеяться, что “сук” все-таки выдержит.

Вернемся от строительных материалов к самим архитектурным шедеврам.

Лувр, его дворы мы изучали ближе к вечеру. Они были практически пустынны.

Желтоватые фасады были подсвечены солнцем, а редкие туристы изучали расписание работы музея.

Когда-то здесь была крепость и такие конструкции нам об этом напомнили.

Напротив восточного фасада Лувра располагается церковь Сен-Жермен-Оксерруа. Башней она отделена от здания мэрии. Получился очень красивый и гармоничный ансамбль. Материал – все тот же известняк, освещенный последними лучами уходящего дня.

Башня Сен-Жак утопает в цветах. От некогда стоящей здесь церкви сохранилась только башня.

Внимание привлекают крыши: их изогнутые формы и башенки, разновысотные дымоходы, все это превращало даже простой фасад в очень красивое архитектурное творение.

А башенок в разном исполнении за те сорок пять километров улиц Парижа, которых нам удалось накрутить за три дня, мы обнаружили множество.

В Париже очарование выглядывало и появлялось то в просвете между домами

то  оказывалось среди домов-коробок, лишенных какой-либо красоты.

Конечно, как и все туристы, впервые оказавшиеся в Париже, мы желали увидеть топ 10 по оценкам путеводителей. Нас влекли известные и растиражированные на весь мир виды. Но добираться до них мы решили пешком, так что от нашего внимания не укрылись детали, из которых и складывается образ города.

Так на одном достаточно широком проспекте с домами начала двадцатых веков мы обнаружили церковь с явными признаками готического стиля.

К ней буквально прижимался вот такой вот домик-пряник. И все это было окружено пяти и шести-этажными домами.

Конечно, как и все туристы, впервые оказавшиеся в Париже, мы желали увидеть топ 10 по оценкам путеводителей. Нас влекли известные и растиражированные на весь мир виды. Но добираться до них мы решили пешком, так что от нашего внимания не укрылись детали, из которых и складывается образ города.

Так на одном достаточно широком проспекте с домами начала двадцатых веков мы обнаружили церковь с явными признака

Пантеон, купол которого то и дело появлявшийся на фоне неба в просвете между домами.

Чтобы до него добраться нет никакой необходимости пользоваться картой. Нужно просто идти на купол.

Когда мы подошли поближе, то кроме того, что в его формах сквозило что-то родное и до боли знакомое ( да-да, очевидное сходство с Исаакиевским собором – да и чего удивляться строил ведь в Питере французский архитектор, до этого работавший чертежником в Париже), он выглядел невероятной громадой. Многоэтажные дома просто ютились по соседству, а церковь, стоявшая рядом, выглядела маленькой и незначительной.

Эта церковь Сент-Этьенн-дю-Мон, очаровала нас. В результате смешения стилей готики и ренессанса возник такой симпатичный образ, который в прямом смысле слова находится в тени Пантеона.

Вернемся на улицы. То узкие, то широкие проспекты плотно застроены многоэтажными домами.

При такой плотной застройке огромные  просторные площади впечатляют

Площадь согласия

Фундаментальные сооружения на  другой стороне Площади Согласия кажутся маленькими.

Когда-то здесь стояла гильотина и рубились тысячи голов. Удивительны повороты судьбы. Изобретатель этой адской машины по отделению головы от тела создал ее из гуманных побуждений (чтобы жертва не страдала -- раз и все). Тут подоспела революция и потребность в машине была не шуточная – головы секли тысячами. По иронии судьбы изобретение Гильона стало причиной смерти женщины, в которую он был влюблен, Марии Антуанеты. Узнав о предстоящей казни, он снова принялся чертить и изобретать, стараясь испортить механизм. Но приговор был исполнен. Вскоре Гильон сам чуть не стал жертвой своего изобретения, но был помилован.

Позже “плаху” сменил Луксорский обелиск, а площадь назвали Площадь Согласия (странное у французов чувство юмора).

С площади открывается вид на Триумфальную арку и Елисейские поля, считающуюся самой красивой дорогой в мире. К вечеру она вся заполнена автомобилями.

Простор и свободу ощущаешь направляясь к ансамблю Дома Инвалидов и Собора Дома Инвалидов.

По мере приближения, травяной газон сменяется булыжником.

Здесь все величественно и несколько помпезно.

Особенным и самобытным по сей день остается Монмартр.

Приближались мы к Сакре Кер по улице, напоминавшей рынок (при чем, рынок китайский).

МОНМАРТР

Задерживаться здесь как-то не хотелось, тем более что уже открывался потрясающий вид на Сакре Кер.

Нечто неожиданное и приятное нас ждало и по соседству. Рядом стоит маленькая и старинная церковь. Внутри напротив, было очень приятно, кроме того женский голос очень красиво пел и мы сидели на скамьях и наслаждались

Настроившись на несколько романтический лад, мы отправились изучать улицы, опоясывающие холм.

Как подобает улицам поселения на возвышенности, они то вели вверх, то вниз, а то переходили в лестницы.

Сувенирные лавочки и лотки на улицах предлагают множество репродукций и картинок, отсылающих нас в начало двадцатого века, когда этот район был облюбован художниками и богемой.

 Спустились  с холма